Восход на Сатурне никогда не был впечатляющим. Вся там романтика, которой грезят жители Земли, весьма не оправдана в тех условиях, в которых существуют жители Сатурна. Плотная газовая среда не давала возможности лицезреть яркие кометы и метеориты, а тем более какое-то там Солнце.
Гелоу сидел на крыльце дома своей тети Розы и размышлял, на сколько надо сейчас собирать в путь свой визирный гаджет, способный разглядеть какую-нибудь мелочевку, типа сатурнийской домашней мыши за пару парсеков. Или все-таки сдать в позициях и прихватить флаг ручной вышивки, надо коим до сих пор трудилась сестра Кло недолгими вечерами в гостях у тети. Да и дома иногда тоже. Собственно сейчас решалась вечная проблема особи мужского пола и женского, технаря и гуманитария, романтика и практика. То ли уступить на первый взгляд бесполезному женскому капризу «а то мне нечем будет заняться в пути!», (« Ага, - думал Гелоу - Там пути-то от силы пару земных суток до дяди Остапа на Марсе. На курорт летим, блин, на Марс. Нет чтобы в какие места по лучше, по интереснее. На тот же Нептун!»). То ли взять нужную «в случае чего» вещь для навигации.
Объект размышлений не заставил себя долго ждать. Рядом с Гелом на ступеньки крыльца легло длинное полотно бордового оттенка. На самом деле оно было кроваво красным, но в купе с общим пейзажем и рыжим отголоском неба оно смотрелось именно таким. На ступени, чуть ниже, где сидел Гел, села его старшая сестра Клодия. В одной ее руке был белый центр прямоугольного полотна флага. На нем уже была начата вышивка какой-то еще не разборчивой символики. В другой руке она держала большую хромированную иглу, в которую была продета толстая черная нить.
- Э, слышь! - сказала она и ухмыльнулась, а потом тут же склонилась над вышивкой.
Дом тети Розы стоял, если можно так сказать, в чистом поле. То есть маленький уютный двух этажный домик стоял на гигантской каменистой равнине, на которой время от времени встречались колонии хищных растений, образующих собой кислотно-фиолетовые сферы, диаметром в пару метров. Камни вокруг были самых разнообразных оттенков красного, желтого и оранжевого цветов. Красно-оранжего-желтый низ горизонта терпел на себе натиск бежевого и коричневого неба, которое сегодня было напрочь не спокойно и все время собирало в спирали и вихри частые бордовые облака.
- Все-таки я в упор не понимаю, на кой черт нам тащиться на Марс к дяде Остапу – Гелоу вертел в руках какой-то острый камень, который он подобрал несколько минут назад. В камне были какие-то вкрапления полудрагоценных насекомых. В свете от беспокойного неба он ярко вспыхивал фиолетовыми бликами. Гелоу очень любил фиолетовый.
- А затем, мой младший бартишка-раздолбай, что он обещал нас научить различными махинациям с сознанием людей и всякой животной мелочи. В том числе…
- С миссис Штерман! – закончили они хором и привычно даже не засмеялись. Миссис Шетрман была нынешняя директор военной гимназии, в которой учился Гелоу и бывший директор художественной гимназии, в которой училась Клодия. Думаю, не стоит описывать их отношение с ней.
- Ну а все-таки. Там жарко. Слишком. Эти чертовы марсианцы, которые зовут нас «сОтурняне» и зовут наш «джИн» «джЫ-ы-ын»! Вот не надо было им отдавать тот подземный город в свое время, не надо. И валюта у них там другая… Еще, чего доброго, на наши рыжие волосы говорить чего будут.
- Ты чего такой злой? – Кло продолжала шить – Ну марсианцы они и что? Вообще-то они наши братья по расовой крови. Мы туда все равно не к ним едем, а к дяде Остапу.
- А в магазин, значит, за свежим нефильтрованным мы выходить не будем, да?
- И за полосатиком будем. Ты, главное, не бузи. Ты хоть готов ехать-то? - Кло наконец оторвалась от шитья и посмотрела на Гела. Тот выбросил камен куда-то к его друзьям, чтобы не везти лишнее в столь не долгую поездку.
- Да готов. Вещи в корабль сложил, пожрать захватил. Дяде Остапу прихватил его любимые чхорные кожаные голифе, которые он мне давал еще пару лет назад погонять.
- А…
- Шитье твое берем, не сцы.
- «А» я не про то. Ты так номера не поставил на корабль?
- А мне кто права вернул?
- Ну ты барашек – смеясь Кло ощутим стукнула Гела по плечу - То есть в случае чего «привет родной космо-патруль, сами мы не местные, мы тут так, пару кварталов без номеров за документами едем»? – Она снова засмеялась.
- Ну да – Гелоу смущено посмотрел под ноги и пожалел, что выбросил тот самый камень.
- Ну ты и барашек – Кло снова принялась за шитье.
- Слушай, давно хочу тебя спросить.
- Ну?
- На кой хрен и для чего ты шьешь этот чертов флаг?
- Ну как же – Клодия обладала отличной способностью не отвлекаться по мелочам от важных дел – Планы на мировое господство, захват мира, все дела. Буду вождем у всех этих пещерных людей. Вот – Как бы в подтверждение своих слов, она развернула двумя руками центра бордового полотна. В белом кругу была наметан общий контур фигура, которая была уже на половину вышита. Черный символ на белом круге чем-то напоминал баклажан с глазами, из которого торчали две массивные половины листка дуба.
- А, ну-ну – Гел снова занялся визуальным изучением местности. Все оставалось прежним, за исключением аморфного неба.
- Ты в меня не веришь – Кло обернулась на него и скорчила лицо, полное недоверия и надменности – А я уже было хотела назначить тебя своим министром финансов.
- Нет, что ты, что ты – Гел поднял брови максимально высоко и гадко-мило улыбнулся. Кло встала, аккуратно складывая флаг своей будущей страны и заколола его иголкой.
- Ладно, вставай, балбес, пошли собираться.
Когда они взлетали на своем легковом корабле без номеров и опознавательных знаков, если не считать таковым детские рисунки Кло и Гела на борту нацарапанные ржавым гвоздем, тетя Роза махала им платочком, стоя на крыльце своего маленького уютного двух этажного домика, стоящего на гигантской каменистой равнине.
Самым приятным моментом «улета» с Сатурна был и самым опасным. Вся красота грязных красок планеты играла в ее вечно грозовом фронте, который кружил и закручивал в зигзаги урановые ломы и выворачивал наизнанку первопроходцев. Мимо лобового стекла корабля пролетали куски тех самых фиолетовых облаков, которые крутило и рвало в клочья. По стеклу били мелкие камни размером с голову, пролетали остатки местной живности, и, временами, части других кораблей. При этом всем представьте себе палитру поздней осени, образующуюся под колесами машины на лесной, так называемой, дороге. Со всей своей абсурдностью это было то самое красивое зрелище, на которое прилетали смотреть люди и разумные существа с других планет.
Но вот корабль вырвался в менее плотные слои атмосферы, вокруг забрезжил бездумный вечный космос и экипаж легкового корабля расслабился и отстегнул ремни безопасности.
Потом был скучный двухдневный полет в тишине за бортом и гулом музыки внутри. С вышиванием на флаге и изучением толстых технических книг. А потом…
Потом была ругань падения, мат друг на друга, большие круглые глаза от страха и неожиданности, истерические «Да пристегнись уже, дура!», «Дегенерат, переключай уже на второй цикл двигатели, сгорим нахрен!», «Не ори, сам знаю!», «Да переключай уже!» и грохот.
- Мать моя, святая женщина! Ты живая?
- Нет, блин, мертвая! – Когда Кло начинала злится, голос ее резко становился выше. Так что лучше было никогда ее не злить – Медленнее не думать? А то чего, вон холмик, мог ли б в него, чтобы наверняка, а то чего уж на лужок-то около леса? – Еще ее нельзя было злить потому, что в этом состоянии она превращалась в неуправляемого быка, который сносит все на своем пути – Чего уж нам, раз до Марса долететь не можем, чего б тогда сразу не в холмик-то?
- Прости – Только и мог сказать Гел на все это. Да, он слишком медленно думал, медленно реагировал и, главное, давно не менял масла в летательном аппарате. Не забудь он про него, они бы не были сейчас на… Земле – На Земле? Мы что же, сейчас на Земле?! – Гелоу перестал делать извиняющийся вид , отстегнулся и помчался к выходном люку.
- Кажется да – Клодии было не обязательно вылезать из корабля, чтобы увидеть непривычные цвета луга прямо перед собой: корабль врылся в землю достаточно глубоко, чтобы полевые цветы тыкались в лобовое стекло летательного аппарата.
Вернувшись обратно в корабль, Гел грузно упал в свое пилотское кресло, поправил свои черные перчатки на руках, которые он так любил и тупо посмотрел перед собой. Ветерок на улице игрался полевыми цветами и один из них, фиолетовый, методично бился об лобовое стекло корабля. Кло уже успокоилась, сидела, откинувшись в кресле и грызла ноготь большого пальца правой руки. Черное платье, которое в суматохе сползло с одного ее плеча так и осталось неоправленным.
- Знаешь, душа моя – Гелоу все так же тупо смотрел перед собой на бьющийся о ветровое стекло маленький цветок – Это не то чтобы плохо, но и не то чтобы наоборот, согласись...
Photo by Jiyouh
Гелоу сидел на крыльце дома своей тети Розы и размышлял, на сколько надо сейчас собирать в путь свой визирный гаджет, способный разглядеть какую-нибудь мелочевку, типа сатурнийской домашней мыши за пару парсеков. Или все-таки сдать в позициях и прихватить флаг ручной вышивки, надо коим до сих пор трудилась сестра Кло недолгими вечерами в гостях у тети. Да и дома иногда тоже. Собственно сейчас решалась вечная проблема особи мужского пола и женского, технаря и гуманитария, романтика и практика. То ли уступить на первый взгляд бесполезному женскому капризу «а то мне нечем будет заняться в пути!», (« Ага, - думал Гелоу - Там пути-то от силы пару земных суток до дяди Остапа на Марсе. На курорт летим, блин, на Марс. Нет чтобы в какие места по лучше, по интереснее. На тот же Нептун!»). То ли взять нужную «в случае чего» вещь для навигации.
Объект размышлений не заставил себя долго ждать. Рядом с Гелом на ступеньки крыльца легло длинное полотно бордового оттенка. На самом деле оно было кроваво красным, но в купе с общим пейзажем и рыжим отголоском неба оно смотрелось именно таким. На ступени, чуть ниже, где сидел Гел, села его старшая сестра Клодия. В одной ее руке был белый центр прямоугольного полотна флага. На нем уже была начата вышивка какой-то еще не разборчивой символики. В другой руке она держала большую хромированную иглу, в которую была продета толстая черная нить.
- Э, слышь! - сказала она и ухмыльнулась, а потом тут же склонилась над вышивкой.
Дом тети Розы стоял, если можно так сказать, в чистом поле. То есть маленький уютный двух этажный домик стоял на гигантской каменистой равнине, на которой время от времени встречались колонии хищных растений, образующих собой кислотно-фиолетовые сферы, диаметром в пару метров. Камни вокруг были самых разнообразных оттенков красного, желтого и оранжевого цветов. Красно-оранжего-желтый низ горизонта терпел на себе натиск бежевого и коричневого неба, которое сегодня было напрочь не спокойно и все время собирало в спирали и вихри частые бордовые облака.
- Все-таки я в упор не понимаю, на кой черт нам тащиться на Марс к дяде Остапу – Гелоу вертел в руках какой-то острый камень, который он подобрал несколько минут назад. В камне были какие-то вкрапления полудрагоценных насекомых. В свете от беспокойного неба он ярко вспыхивал фиолетовыми бликами. Гелоу очень любил фиолетовый.
- А затем, мой младший бартишка-раздолбай, что он обещал нас научить различными махинациям с сознанием людей и всякой животной мелочи. В том числе…
- С миссис Штерман! – закончили они хором и привычно даже не засмеялись. Миссис Шетрман была нынешняя директор военной гимназии, в которой учился Гелоу и бывший директор художественной гимназии, в которой училась Клодия. Думаю, не стоит описывать их отношение с ней.
- Ну а все-таки. Там жарко. Слишком. Эти чертовы марсианцы, которые зовут нас «сОтурняне» и зовут наш «джИн» «джЫ-ы-ын»! Вот не надо было им отдавать тот подземный город в свое время, не надо. И валюта у них там другая… Еще, чего доброго, на наши рыжие волосы говорить чего будут.
- Ты чего такой злой? – Кло продолжала шить – Ну марсианцы они и что? Вообще-то они наши братья по расовой крови. Мы туда все равно не к ним едем, а к дяде Остапу.
- А в магазин, значит, за свежим нефильтрованным мы выходить не будем, да?
- И за полосатиком будем. Ты, главное, не бузи. Ты хоть готов ехать-то? - Кло наконец оторвалась от шитья и посмотрела на Гела. Тот выбросил камен куда-то к его друзьям, чтобы не везти лишнее в столь не долгую поездку.
- Да готов. Вещи в корабль сложил, пожрать захватил. Дяде Остапу прихватил его любимые чхорные кожаные голифе, которые он мне давал еще пару лет назад погонять.
- А…
- Шитье твое берем, не сцы.
- «А» я не про то. Ты так номера не поставил на корабль?
- А мне кто права вернул?
- Ну ты барашек – смеясь Кло ощутим стукнула Гела по плечу - То есть в случае чего «привет родной космо-патруль, сами мы не местные, мы тут так, пару кварталов без номеров за документами едем»? – Она снова засмеялась.
- Ну да – Гелоу смущено посмотрел под ноги и пожалел, что выбросил тот самый камень.
- Ну ты и барашек – Кло снова принялась за шитье.
- Слушай, давно хочу тебя спросить.
- Ну?
- На кой хрен и для чего ты шьешь этот чертов флаг?
- Ну как же – Клодия обладала отличной способностью не отвлекаться по мелочам от важных дел – Планы на мировое господство, захват мира, все дела. Буду вождем у всех этих пещерных людей. Вот – Как бы в подтверждение своих слов, она развернула двумя руками центра бордового полотна. В белом кругу была наметан общий контур фигура, которая была уже на половину вышита. Черный символ на белом круге чем-то напоминал баклажан с глазами, из которого торчали две массивные половины листка дуба.
- А, ну-ну – Гел снова занялся визуальным изучением местности. Все оставалось прежним, за исключением аморфного неба.
- Ты в меня не веришь – Кло обернулась на него и скорчила лицо, полное недоверия и надменности – А я уже было хотела назначить тебя своим министром финансов.
- Нет, что ты, что ты – Гел поднял брови максимально высоко и гадко-мило улыбнулся. Кло встала, аккуратно складывая флаг своей будущей страны и заколола его иголкой.
- Ладно, вставай, балбес, пошли собираться.
Когда они взлетали на своем легковом корабле без номеров и опознавательных знаков, если не считать таковым детские рисунки Кло и Гела на борту нацарапанные ржавым гвоздем, тетя Роза махала им платочком, стоя на крыльце своего маленького уютного двух этажного домика, стоящего на гигантской каменистой равнине.
Самым приятным моментом «улета» с Сатурна был и самым опасным. Вся красота грязных красок планеты играла в ее вечно грозовом фронте, который кружил и закручивал в зигзаги урановые ломы и выворачивал наизнанку первопроходцев. Мимо лобового стекла корабля пролетали куски тех самых фиолетовых облаков, которые крутило и рвало в клочья. По стеклу били мелкие камни размером с голову, пролетали остатки местной живности, и, временами, части других кораблей. При этом всем представьте себе палитру поздней осени, образующуюся под колесами машины на лесной, так называемой, дороге. Со всей своей абсурдностью это было то самое красивое зрелище, на которое прилетали смотреть люди и разумные существа с других планет.
Но вот корабль вырвался в менее плотные слои атмосферы, вокруг забрезжил бездумный вечный космос и экипаж легкового корабля расслабился и отстегнул ремни безопасности.
Потом был скучный двухдневный полет в тишине за бортом и гулом музыки внутри. С вышиванием на флаге и изучением толстых технических книг. А потом…
Потом была ругань падения, мат друг на друга, большие круглые глаза от страха и неожиданности, истерические «Да пристегнись уже, дура!», «Дегенерат, переключай уже на второй цикл двигатели, сгорим нахрен!», «Не ори, сам знаю!», «Да переключай уже!» и грохот.
- Мать моя, святая женщина! Ты живая?
- Нет, блин, мертвая! – Когда Кло начинала злится, голос ее резко становился выше. Так что лучше было никогда ее не злить – Медленнее не думать? А то чего, вон холмик, мог ли б в него, чтобы наверняка, а то чего уж на лужок-то около леса? – Еще ее нельзя было злить потому, что в этом состоянии она превращалась в неуправляемого быка, который сносит все на своем пути – Чего уж нам, раз до Марса долететь не можем, чего б тогда сразу не в холмик-то?
- Прости – Только и мог сказать Гел на все это. Да, он слишком медленно думал, медленно реагировал и, главное, давно не менял масла в летательном аппарате. Не забудь он про него, они бы не были сейчас на… Земле – На Земле? Мы что же, сейчас на Земле?! – Гелоу перестал делать извиняющийся вид , отстегнулся и помчался к выходном люку.
- Кажется да – Клодии было не обязательно вылезать из корабля, чтобы увидеть непривычные цвета луга прямо перед собой: корабль врылся в землю достаточно глубоко, чтобы полевые цветы тыкались в лобовое стекло летательного аппарата.
Вернувшись обратно в корабль, Гел грузно упал в свое пилотское кресло, поправил свои черные перчатки на руках, которые он так любил и тупо посмотрел перед собой. Ветерок на улице игрался полевыми цветами и один из них, фиолетовый, методично бился об лобовое стекло корабля. Кло уже успокоилась, сидела, откинувшись в кресле и грызла ноготь большого пальца правой руки. Черное платье, которое в суматохе сползло с одного ее плеча так и осталось неоправленным.
- Знаешь, душа моя – Гелоу все так же тупо смотрел перед собой на бьющийся о ветровое стекло маленький цветок – Это не то чтобы плохо, но и не то чтобы наоборот, согласись...
Photo by Jiyouh
-
-
24.08.2010 в 16:46-
-
24.08.2010 в 16:47-
-
24.08.2010 в 21:51Zug Wicked ну как... в будущем ты это назовешь Оленем, чо _)))))))))))))))))